Две вечных дороги…
Рецензия на книгу Натальи Галкиной "Архипелаг Святого Петра"
Две вечных дороги - любовь и разлука -
Проходят сквозь сердце мое...
Булат Окуджава
Есть особый тип книг: они в целом могут быть хороши или не очень, но у них всегда - чудная концовка. Многозначная, отмеченная радостью и печалью Мастера, когда роман уже летит к концу, и обещающая - может, еще встретимся, может, история продолжится иначе.
Вот и "Архипелаг Святого Петра" простился с читателем тонко, легко, подарив напоследок очень хорошую фразу: "Мало ли островов в океане".
По ассоциации сразу вспоминается роман Хемингуэя и слова Александра Грина о том, что все мы плывем мимо островов Несбывшегося, толкуя о делах дня. Так оно, в сущности, и есть. И люди как острова, иокеан бесконечен, и одиночество человека как одиночество вечного островитянина. Автором "Архипелага Святого Петра" угадано это верно, тон в тон. Возможно, поэтому так значим в романе образ Архипелага, разбросанных островов - то ли реальных, то ли пригрезившихся.
Петербург, в котором живут и любят герои Натальи Галкиной, далек от реального города так, как далеко от предмета его отражение в зеркале, скорее даже отражение на воде, - пройдет по воде рябь и нет ничего, словно и не было никогда.
Влюбленные придумали мир. Этот мир и есть - созданный ими Архипелаг, Архипилаг для двоих. Они живут на его островах, одновременно кочуя с одного на другой. В путешествии - вся история их любви и разлуки.
Настасья и Валерий осваивают "территорию любви", тем самым составляя "карту" своих чувств и отношений. На островах - "Летнем", "Таврическом", "Царском", "Садовом" - счастье ожидало их появления. Там набирала силу и расцветала любовь.
На острове "Ночном" стихией чувств управляла ночь. Это было для обоих, в особенности для суеверной Настасьи, время страхов, предвидений, прозрений, время усталости и неизбежного отчуждения.
В сущности, "Ночной" (он мог иметь и другие названия, "Водопой ведьм", например) - для героев "Архипелага..." и дом родной, и чужбина горькая. Они возвращаются сюда постоянно.
Влюбленные будут вместе недолго - их путешествие быстро закончится. Однажды "Ночной" станет островом "Упраздненным": Валерий и Настасья расстанутся навсегда.
А потом будут жить жизнью обычной, вне островов своих чувств. И только во сне, да еще, может быть, перед смертью, нечаянно попадут в свой "Зимний сад" - на самый заветный, самый желанный остров, туда, где Несбывшееся сбылось.
Образ Зимнего Сада в романе один из наиболее ярких и выпуклых. Он существует в двух ипостасях- одновременно соотносимый с историей Петербурга и с историей любви.
В своем дневнике Валерий признается: "Я собирал образ Зимнего сада по кусочкам, как современные дети собирают головоломные мозаичные картинки...". Этот образ (по слова героя "неуловимый архитектурный призрак"), складываелся из вполне реальных вещей: исторических документов, мемуаров, фотографий, рисунков. Это один смысловой пласт. Другой, запредельный, связан с царством Черной Луны. Это тропа, ведущая из реальности в сновидения и грезы, в недосказанное и зыбкое. Для Валерия, пожалуй, реальность начинается именно здесь, в его Зимнем саду. Все остальное становится иллюзией: "Ждал я теперь с нетерпением и вечеров, и ночей, момента ухода из яви: в сновидениях продолжалась наша жизнь с возлюбленной моей".
Его последняя встреча с Настасьей, пожалуй, одна из самых сильных сцен романа. Написана она совершенно несентиментально, но настолько проникновенно и искренне, что душевная боль героев переживается как своя собственная.
Валерий неминуемо должен был погибнуть, но остался жив. Чудом спасен. Или любовью, которая много сильнее и жизни, и смерти.
В неведомо каком измерении, отгороженные от остального мира своим Зимним садом, герои прощаются и прощают друг друга. У обоих жизнь сложилась трудно, оба пережили немало по-настоящему страшного. На то, чтобы выдержать, ушли все силы. Воспринимать мир глазами философов и романтиков было уже невозможно. Острова архипелага Святого Петра остались для них в прошлом. Они сами стали островами в океане бытия. А мало ли островов в океане? Великое множество. Второй раз найти друг друга не получилось. "Лоция", которую влюбленные когда-то составляли вместе для путешествия по Архипелагу, утрачена за ненадобностью. Для Валерия и Настасьи она была все равно что погибшая в огне рукопись: восстановить ее можно только по памяти...
Но они ошибались. "Лоция" затерялась, но не погибла. Она была случайно обнаружена в маленьком городке Зимогорье спустя тридцать лет.
В таком повороте событий, разумеется, есть, глубинный смысл, заложенный автором. Конечно же, "рукописи не горят". Это лежит на поверхности. Другое же значение этой емкой метафоры, заключается в том, что текст, прочитанный глазами и прочитанный сердцем, суть не одно и то же. Иное видение мира, проникновение в душу вещей, явлений, событий, доступно лишь умеющему любить. Не зная любви, можно уметь смотреть, но невозможно научиться видеть.
Островитянам Валерию и Настасье было дано такое видение. Для детей, читающих их "Лоцию" спустя тридцать лет, это - тайна за семью печатями. Пока. Ведь дети имеют обыкновение вырастать.
"Две вечных дороги..." Действительно - вечных. Сколько уже об этом было написано и сколько еще - будет.
На мой взгляд, очень сложно рассказать о любви, ни единой строчкой не солгав. Но с другой стороны - просто, был бы талант. А Наталья Галкина, вне всякого сомнения, талантлива. Поэтому и роман у нее удался.
Кому-то, наверное, книга может показаться перегруженной историческими реалиями, подробными описаниями. Кто-то станет утверждать, что характер у героя скорее женский, чем мужской, что героиня излишне романтична. Однако, в романе есть и глубина, и смысл, и знание, и мудрость.
И - возможно, это одно из самых главных его достоинств, - в романе нет мертвых слов.
Наталья Бережная
НАЗАД
